10 апреля 1944 г. в ходе Одесской операции, проведённой 26 марта — 14 апреля 1944 г., войсками 3-го Украинского фронта была освобождена Одесса. Символом освобождения города от оккупации было поднятое в тот же день над Оперным театром красное знамя.
27-28 марта 1944 г. главные силы 3-го Украинского фронта под командованием генерала армии Родиона Яковлевича Малиновского форсировали Южный Буг и развернули решительное наступление в общем направлении на Николаев и Одессу. 28 марта советские войска освободили Николаев. 6-я немецкая армия под давлением угрозы, нависшей над её левым флангом и тылом, вынуждена была начать отход.
30 марта на левом крыле фронта войсками 28-й армии с помощью морского десанта был освобождён Очаков. 4 апреля 37-я армия и конно-механизированная группа овладели железнодорожным узлом Раздельная и перерезали последнюю железнодорожную ветку, связывавшую между собой войска противника.
В ночь на 10 апреля войска 8-й гвардейской, 6-й и 5-й ударной армий при содействии партизан после короткой артиллерийской подготовки атаковали противника в Одессе. Войска 8-й гвардейской армии ворвались в западную часть города, а соединения 6-й и 5-й ударной армий теснили врага с севера и северо-запада. К 10 часам утра 10 апреля Одесса была полностью освобождена советскими войсками. Враг потерял под Одессой 160 тыс. солдат и офицеров.
За время оккупации, продолжавшейся 907 дней, в городе погибли 82 тыс. жителей, 78 тыс. человек были угнаны на принудительные работы в Германию.
27 соединениям и частям, наиболее отличившимся при освобождении города, было присвоено почётное наименование Одесских. За героизм и отвагу, проявленные в боях за город, 14 человек были удостоены звания Героя Советского Союза, более 2 тыс. 150 человек награждены орденами и медалями СССР.
1 мая 1945 г. приказом Верховного Главнокомандующего Одесса была объявлена городом-героем.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 мая 1965 г. за выдающиеся заслуги перед Родиной, мужество и героизм, проявленные трудящимися города в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, город-герой Одесса был награждён орденом Ленина и медалью «Золотая Звезда».
Воспоминания одесситов:
...Последние недели, дни перед освобождением Одессы. Страх с большей силой поселяется в моей незащищенной душе. Старшую сестру и ее ровесника, сына соседки, прячут за какими-то шкафами, потом вообще уводят ночевать к каким-то знакомым – говорят, что будут забирать молодежь. Увозить в Германию. Мама прибегает с побелевшим лицом, чудом не попала на Привозе в облаву. Я не понимаю многих слов, но что за ними таится ужас – остро чувствую. Все время кто-то приносит во двор тревожные новости – горит порт, горит спиртзавод.
Мы с мамой стоим на углу Пушкинской и Малой Арнаутской (очевидно, мы возвращались из Ильинской церкви. Теперь я думаю, может это было на Благовещенье, седьмого апреля?), и я вижу первый в своей жизни пожар. Горит табачная фабрика (на том месте, где теперь Универмаг). Пламя охватило все четыре этажа, вздымается выше, до небес. Мама плачет. На этой фабрике до войны работал муж скончавшейся недавно приятельницы. Зрелище пожара завораживающе невыносимо.Наконец наступает девятое апреля. По городу (я помню и на нашем доме) расклеены объявления-приказы: закрыть окна, ставни, оставить открытыми ворота, двери парадных и квартир. Началась тихая паника: что значат открытые двери – предвестие резни, засад, уличных боев?!
Под вечер мама отодвинула на окне, выходившем на Большую Арнаутскую, какую-то темную занавеску, начала плакать и креститься: «Боже, наконец-то! Они уходят!» Шепотом, еще боясь крикнуть, еще не веря – они уходят! Я тут же, встав на цыпочки, выглянула в окно. По Большой Арнаутской, в сторону Пушкинской, Ришельевской и дальше шли колонны, в которых уже не было выправки, щеголеватости. Зеленые и голубовато –серые цвета шинелей приобрели один – подавленно серый цвет.
И наконец утро десятого апреля! Залитый солнцем город, и по той же Большой Арнаутской, только теперь уже откуда-то оттуда, от Пересыпи, от Старопортофранковской, от Пушкинской и Ришельевской шли Наши! Уставшие, в мокрых по грудь гимнастерках (взорвана дамба, к центру подходили почти вплавь!), не чеканя шаг, со счастливыми улыбками на лицах, они заполнили всю Большую Арнаутскую. На улицы высыпали все, Тут же на ходу обнимали, называли родные имена, не встречали ли такого-то на фронте, может, что- то знаете, где-то встретились на фронтовой дороге? Все, что было в доме, выносилось на улицу, Я помню наш голубой эмалированный кофейник, наполненный горячим напитком из эрзац-кофе (другого не было!), хлеб, куски мамалыги, картошку, словом, то, что было у нас, мы с сестрами носили по рядам. И слезы, слезы радости и утрат на всех лицах.
Судьба подарила мне много счастливых дней, много ярких, неповторимых встреч, событий.
Но то, что пятилетним ребенком я пережила 10 апреля 1944 года, несравнимо абсолютно ни с чем!
Потом уже появились первые саперы и надписи на стенах домов: «Проверено. Мин нет». И госпитали с ранеными, слепые с трофейными аккордеонами в сопровождении маленьких поводырей ходившие по дворам, и плач, вой женщин, получавших похоронки.
И было впереди Девятое мая. Я смутно помню пальбу, крики радости. Действительно, смутно. Потому что для моего детства, для меня война закончилась в апреле сорок четвертого.
Валентина Голубовская
Мы были в эвакуации- в Грузии,в глубинке,в горном. гродке Душети
.Я навсегда сохранил благодарность людям,которые делились с нами последним.Весной 44 года меня укусила собака,в которой заподозрили бешенную.В это тркдно поверить,но местный врач нашел май вшину (единственную в округе) и отвез меня с мамой в Тбилиси,где мне делали уколы вакцины в живот..И вот однажды врач- одесситстаренький эвакуированный одессит ,чтобы развлечь меня (не было еще и пяти лет) и в это момент Левитан обьявил о том,что Одесса освобождена от фашистов.Он так рпзволновался,что дпже сломал об меня иглу...Конечно,я запомнил лишь боль,свой плач и неожиданно-радостное лицо мамы и то,как она обнималась с врачем вместо того,чтобы ругать его за неловкость.Это было 10 апреля 1944 года,а уже в октябре мы вернулись в Одессу.Город считался прифронтовым ив него пускали по спецпропускам,но мамапридумала ввход.Она выправила документы до Раздельной и оттуда мы как-то добрались до Одессы.До Одессы,где не осталось ни одного родственика-погибли во времябомбежек в 41 и в гетто.О том,что произошло 10 апреля мама рассказала мне через год,когда 9 мая,когда на нашей Садовой раздалась пальба-салют в честь Победы.
Феликс Кохрихт
